Художник Кирилл Кипятков: «Это получается чудом, но основывается на стабильной базе»

Мой отец — резчик по дереву, он окончил Абрамцевское художественно-промышленное училище. С детства семья делает сувениры, папа организует весь процесс, мама расписывает. Бабушки и дедушки тоже помогали — все вносили свою лепту. Это отложило отпечаток на моей жизни, неудивительно, что я мечтал стать художником. Конечно, как и все, сталкивался с определенными трудностями. Поступил в Санкт-Петербургскую государственную художественно-промышленную академию имени А. Л. Штиглица на факультет реставрации и понял, что огромное количество ребят гораздо талантливее, чем я. Нужно было с ними конкурировать, что-то придумывать свое, выделяться на фоне тысячи художников.

Соответственно, основная моя профессия — реставрация живописи, я защитил диплом, и достаточно успешно все сложилось в плане карьеры. Мы реставрировали монументальную живопись в Санкт-Петербурге. Много объектов культурного наследия прошло через мои руки, мне доверяли серьезные работы несмотря на юный возраст. Так мы работали с другом шесть лет, у нас даже были подчиненные. Ночами я делал картины, не откладывал свою мечту, очень хотелось проводить выставки и жить за счет этого. Я и представить не мог, как все развернется. Мы хорошо сработались с галереей «ЛУЧ». В 2013 году участвовали в ярмарке в Москве — «Арт Москва» стала стартовой площадкой. С 2016 года мы также успешно участвуем в Cosmoscow.

Я начал спортивную серию в 2011 году, когда познакомился со Светой Николаевой, директором галереи «ЛУЧ» и куратором. Она предложила поработать в этой теме, я, как бывший спортсмен, даже не думал изображать спорт в работах, у меня были по большей степени абстрактные картины. Со своим спортивным прошлым подошел к этому как профессионал: надо было найти ключевые моменты в спортивных состязаниях. Изначально это была кураторская задача, и вот во что она вылилась.

Мне очень нравилось, как работает отец, — мелкая моторика и усидчивость, характерная для резьбы по дереву, была мне не свойственна. Казалось, что если я интегрирую что-то такое в свои работы, то их будет интересней разглядывать, по крайней мере вблизи. Так я встал на путь акриловых заливок с вырезанием из малярной ленты — это очень кропотливая и долгая работа. Скальпелем вырезается, закрашивается, заклеивается… Каждое мгновение очень красиво выглядит, я получаю огромное удовольствие от процесса.

В картинах не только яркие спортивные события, в моем творчестве также широко освещена Москва, город, который меня вдохновляет. Сталинские высотки и люди, занимающиеся спортом, постоянно в фокусе внимания. Когда прогуливаюсь в «Лужниках», вижу, кто-нибудь бежит, едет на велосипеде или на фоне МГУ занимается спортом — во мне это сразу отзывается.

Я внедряю абстрактные элементы, называю их «колостракторы» (от английского colorstructers), они помогают передать нужное движение. Яркие цвета также добавляют энергию. Это получается чудом, но основывается на стабильной базе, — уже набил руку на составлении композиции и ракурсах.

Хоккей гораздо легче изобразить, чем футбол, потому что внутри одного момента может быть задействовано много игроков. Там большие расстояния, много движений, один игрок, например, касается мяча или хочет дать пас, кто-то только готовится его принять, у него статичная поза. В общем, там масса всяких сложностей, поэтому у меня так мало, например, картин с футболом и много на тему хоккея.

Также очень хорошая и благодатная тема — водные виды спорта. Голубизна и бирюза воды дают хороший фон, а свет загорелого человеческого тела очень красиво с ними корреспондирует.

Чаще всего это собирательные образы, потому что хочется работать пространно, чтобы работа цепляла и была всегда актуальна. Спортсмены приходят и уходят, а виды спорта остаются надолго. Еще важно, чтобы каждый зритель мог себя ассоциировать со спортсменом, изображенным на картине. Поэтому иногда я выбираю ракурсы со спины, чтобы каждый мог представить, что это он бежит на фоне МГУ и других архитектурных ансамблей Москвы.

Я начал пробовать работать со светоотражающими материалами, наверное, с 2018 года. Уже использовал все доступные цвета и оттенки, нужна была какая-то замена белому цвету, и пришла идея попробовать светоотражающую ткань или светоотражающие частицы. Это уникальная, разработанная мной техника. На светоотражающей ткани работаю масляным лаком. Конечно, я пробую и акрилом, и маслом, но большую популярность получили работы именно с нанесенным на ткань лаком.

Источник света должен исходить от уровня ваших глаз. Если вы поставите картину напротив окна и войдете в этот правильный угол, то увидите, как все отсвечивает, как лак создает легкую линзу, через которую преломляются лучи солнечного света, тогда изображения становятся похожими на фотонегатив. Многих людей эта тема завораживает, иногда клиенты даже рассказывают, что видно радугу за счет преломления света, отражения от кафельной плитки на полу или что радужное свечение исходит от каких-нибудь мраморных покрытий. Я обычно варьирую: делаю цветную работу, а затем картины на светоотражающей ткани, потом могу сделать серую на сером. В общем, это всегда поиск.

Я давно хотел сделать фокус именно на морскую тему и бирюзовый цвет и планомерно подходил к этому в течение нескольких лет. Так совпало, что выставка проходит осенью. Летом кажется, что немного надоела жара, и уже предвкушаешь осень и зиму. Сейчас в Москве очень мало солнца, в ноябре в очередной раз какая-то серость. И конечно же, я не отказываю себе в удовольствии рисовать на своих картинах море. Это, не поверите, даже во многом интересней пребывания на самом море. Я очень люблю воду, недавно был на Байкале, плавал — вода была +11 градусов. Поэтому для меня нет особой разницы между летней и осенней водой. В осенний период даже в чем-то лучше, бодрее себя чувствуешь...

Конечно, более конкретные истории. Это всегда происходит по-разному. Иногда принимаешь душ, и приходит какой-то сюжет. Часто, пока гуляю, фотографирую. Главное — нужны красивые ракурсы. Ищешь какие-нибудь фотографии, чужие или свои, выстраиваешь нужную точку, дальше компилируешь, как диджей. Берешь, например, высотку с разных ракурсов, вставляешь туда спортсмена — так и рождается сюжет.

У меня особо нет таких историй. В 2012 году, например, мы делали выставку моих картин в Санкт-Петербурге во время Олимпиады в Лондоне. В ресторане «Сказка» не было мест, где вешать картины, их можно было только поставить на мольберты. Я попросил своего отца, чтобы он сделал деревянные, чуть-чуть с белым оттенком мольберты на перспективу. Он сделал двадцать мольбертов, с которыми мы потом участвовали в разных тематических выставках: «Золотая осень», «Транспорт России», «Санкт-Петербург Open».

Краски я замешиваю в баночках от сметаны… Очень ее люблю. И в целом обожаю готовить. Это такая же отдушина, как спорт и рисование. Мне нравится, что в отличие от картины в краткий срок еду можно приготовить и съесть. Еще я пеку торты и пироги, часто готовлю мясо.

Мне нравится художник Даниэль Рихтер, у него немного сюрреалистичное творчество и интересный подход. Я бы взял какую-нибудь работу Александра Дейнеки, например графику с самолетами или дирижаблями. Еще мне нравится Эгон Шиле с его жесткими женскими телами. Или взял бы большое и красивое полотно Герхарда Рихтера.